Л. С. Лаврентьева, Ю. И. Смирнов

КУЛЬТУРА РУССКОГО НАРОДА

________________________________________
ОБЫЧАИ * ОБРЯДЫ * ЗАНЯТИЯ * ФОЛЬКЛОР

Санкт- Петербург

«ПАРИТЕТ»

2005

ПРОТИВ НЕБА-НА ЗЕМЛЕ
За горами, за лесами,

За широкими морями,

Против неба - на земле

Жил старик в одном селе.

Так начинается известная сказка П. П. Ершова «Конек-Горбунок». Обрати­те внимание на эту строку: «Против неба – на земле». Небо и земля для человека были средоточием всего, что есть в приро­де. Солнце и дожди с небесного свода со­гревали и увлажняли землю, а она растила травы, цветы, деревья, давала пищу чело­веку и животным. От земли люди корми­лись, на земле выращивали хлеб, пасли скот, строили дома... В народных сказках и песнях часто встречается выражение «мать сыра земля» - кормилица, источник сил и здоровья. Когда человек завершал свой жизненный путь, его тело находило упокоение в земле, а душа продолжала свой путь – на небо.

Такая близость к природе породила осо­бое мировосприятие, глубоко укоренившее­ся в сознании людей, способствовала появ­лению различных обычаев и обрядов, корни которых уходят в глубину веков.

Современному человеку кажется, что он очень далеко ушел от традиционной культуры. В конце концов, что его в XXI веке связывает с далекой эпохой, со старинным укладом жизни? Но стоит более внима­тельно понаблюдать за нашим бытом и по­ведением, и мы с удивлением увидим, что наша жизнь пронизана многочисленными обычаями, представлениями, верованиями, смысл которых утрачен. Однако мы все равно делаем так, потому что именно так поступали наши предки.

Со временем значение многих обрядов было забыто, некоторые из них превратились в своеобразную игру, забаву (прово­ды зимы, хождение ряженых по дворам, гадания, свадебные обряды и т. д.), но тем не менее сами обряды живут и доныне. И, возводя за городом современный коттедж по проекту модного архитектора и дизайнера, с камином вместо традиционной печи, хозяин дома при его закладке замуровыва­ет под фундаментом деньги, запускает пер­выми в новое жилище кошку или собаку. Такова традиция, хотя почему так надо делать, мало кто знает.

Спрашиваете ли вы себя: почему нельзя здороваться через порог, почему рассыпать соль – плохая примета, кто такой ле­ший, откуда взялись русалки и т.д.

Ответы на эти и на многие другие во­просы вы найдете в нашей книге. В ней рассказывается о русской деревне, о сим­волике крестьянского дома, в которой отразились древние космические представления людей, о народном календаре. Этот календарь без преувеличений можно на­звать своеобразной «энциклопедией», ведь именно в нем закодирована вся жизнь на­рода: его знания, опыт, обычаи, обрядо­вые праздники, наблюдения за природой, приметы погоды, прогнозы на урожай, сро­ки проведения сельскохозяйственных ра­бот, которыми нередко многие пользуются и сегодня. Вы узнаете о происхождении различных праздников, о возникновении тех или иных обрядов.

Мир человека был полон волшебства, чудес, он населен разными духами (нежитью), которые являются неотъемлемой ча­стью природы. А раз эти существа обитали рядом с людьми, с ними приходилось как-то уживаться.

Так появилась сложная сис­тема взаимоотношений с лешими, кикимо­рами, овинниками и прочей нечистью.

Любопытно, что такие представления о духах, природе и сезонных явлениях прекрасно уживаются в сознании народа с хри­стианской религией, хотя Церковь отрица­тельно относится к подобным суевериям.

Немало традиций и обычаев родилось в процессе крестьянского труда на земле. Далеко не все они сохранились до наших дней, но воспоминания о них живут в пословицах, поговорках, песнях, загадках: «Хлеб - всему голова», «Готовь летом сани, а зимой телегу», «C дураком говорить, что солому молотить», «Пять овечек стог подъедают, а пять прочь отбегают» (прядение льна) и т. д.

Государство создавало законы, но они не мог ли охватить всю сложную систему взаимоотношений между людьми. Это де­лали обычаи, этические правила, которы­ми руководствовалась многочисленная семья с разветвленными родственными свя­зями, деревенская община, или, как тогда говорили, мир.

Элементы традиционного народного быта передавались из поколения в поколе­ние. Сегодня ученые-этнографы из этих осколков, как из кусочков мозаики, скла­дывают картину русской народной куль­туры. В слово «русский» мы отнюдь не вкладываем узкоэтнический смысл. Ведь русская культура создана и продолжает жить благодаря людям, представляющим различные народы нашей многонациональ­ной страны. Об этой культуре и пойдет рассказ в нашей книге, которая описывает быт российской деревни середины XIX­ начала ХХ века. Конечно, сегодня жизнь очень изменилась, эти изменения затрону­ли не только город, но и деревню. Тем не менее и в XXI веке люди продолжают работать на земле, выращивают хлеб и скот и сохраняют обычаи предков. А некото­рые, казалось бы, навсегда забытые обря­ды возрождаются, обогащая народную культуру новыми красками.

В конце книги мы поместили «Прило­жение», в котором читатель найдет рецеп­ты приготовления некоторых традицион­ных блюд русской кухни (в том числе и обрядовых), описание народных игр, га­даний, обрядовые песни, заклички, причитания, а также даты важнейших «двунадесятых» церковных праздников.

­

ВЫЙДУ НА УЛИЦУ, ГЛЯНУ НА СЕЛО...
Древняя Русь – страна лесная. Понятие «степь» в сознании человека связывалось с враждебными кочевыми племенами, ко­торые часто тревожили своими набегами южные окраины Русской земли. Лес ук­рывал от врагов, одевал, кормил, давал материал для строительства жилья. Из де­рева возводились дома и храмы, крепости и мосты. Русский человек издавна был искусен в обращении с деревом: домашняя утварь, орудия труда, посуда, украшения, обувь - все это изготавливалось из подруч­ного материала - из дерева.

Правда, дерево недолговечно, оно гни­ет, гибнет в огне пожаров, но зато лес всегда под рукой, и рядом со сгоревшей постройкой быстро возникала новая, еще краше. Строили («рубили») быстро, лад­но, красиво.

Вид на село.

Худ. И. Я. Билибин. Ко полуноче и двор поспел:

Три терема златоверховаты,

Да трои сени косящетыя,

Да трои сени решетчетыя.

Хорошо в теремах изукрашено:

На небе солнце – в тереме солнце,

На небе месяц – в тереме месяц,

На небе звезды – в тереме звезды,

На небе заря – в тереме заря

И вся красота поднебесная­ –
так описываются новые хоромы в былине «Про Соловья Будимировича».

Место для поселения тоже выбирали не случайно, а с мудрым расчетом. Дороги в лесу прокладывать было трудно, основ­ными транспортными путями служили реки. По их берегам и возникали деревни, села, хутора. Река – источник воды и очень удобная дорога: летом на лодках, зимой по ровному санному пути можно было перевозить самые разные грузы. Впрочем, не только реки привлекали людей.

Общий вид деревенской улицы.

Ленинградская обл. Фото начала XX в.

Поселе­ния возникали по берегам озер, на водо­разделах, и каждое из них удивительно удачно вписывалось в ландшафт, было непохоже на другие. Известный путе­шественник и этнограф И. Г. Георги еще в XVIII веке в своем труде «Описание всех обитающих в Российском государстве на­pодов» отмечал: «Жилище россиян суть: города, предместья, крепости, волости, мес­течки, села, деревни, погосты, сельцы, ху­торы, усадьбы... загородные дворы, дачи, остроги…»

В течение столетий складывались раз­личные типы поселений, раскинувшихся по всей Руси. Все они разные, непохожие друг на друга. Один из древнейших ­деревня: селение без церкви, с небольшим количеством дворов и прилегающими зе­мельными угодьями. Село - это уже круп­ный населенный пункт, в котором находи­лась церковь. В Х веке, когда появилось это название, оно обозначало княжеское загородное имение с челядью и двором. Вокруг села объединялось несколько деревень. В больших селах устраивались тор­говые ярмарки, на которые съезжались крестьяне не только из ближайших окрестностей, но и из отдаленных уездов.

У слова «погост» было несколько зна­чений: так назывался сельский приход из нескольких деревень при одной церкви; отдельно стоящая церковь с кладбищем, домами священника и храмовой прислуги. Позднее это название закрепилось за церковью с кладбищем. Даже и присловье сложилось: «Несут гостя до погоста». В древности же это слово имело совсем другое значение. Когда князья со своими дружинами объезжали подвластные им земли, собирая дань, они останавливались в заранее назначенных селениях. Сюда свозилась из окрестных деревень подать, приходили люди, чтобы искать у князя защиты от обид. Здесь постоянно прожи­вал княжеский управляющий, который при­сматривал за имением своего господина в его отсутствие. Эти селения и прилегав­шие к ним земли назывались погостами, в них нередко останавливались проезжие, чувствовавшие себя в относительной безопасности за крепостными стенами.

В Орен­бургской губернии еще в XIX веке по­гостом называли стоявший на отшибе постоялый двор, где останавливались про­езжающие.

Ближе к городу располагались крупные многодворные поселения – слободы, жите­ли которых занимались не земледелием, а ремеслами или находились на государе­вой службе. Так возникли ямские, солдат­ские, матросские, пушкарские, стрелецкие, сокольничьи слободы.

Зачастую, когда го­рода разрастались, слободы попадали в их границы, еще долго сохраняя свои назва­ния. На севере и в средней полосе России слободами назывались улицы или только их концы.

Шатроновая церковь. Олонецкая губерния.

Фото начала ХХ в.

Покоеобразный тип двора с типичными воротами под отдельной

двускатной крышей. Поволжье. Фото начала XX в.

Совсем рядом с городскими стенами или вокруг центрального городского сооруже­ния – кремля строились посады (от слова «посадити», устроить). В посадах сели­лись ремесленники и купцы, рядом с дома­ми они строили свои мастерские и лавки. В Московском государстве посадские люди составляли основную массу городского на­селения.

Но вернемся к деревне (или к селу, так как различия между большой деревней и маленьким селом достаточно условны). Русская деревня - это целый мир, который живет своей внутренней жизнью, богатой событиями, наполненной глубинным смыслом. Этот мир не всегда открывается слу­чайному человеку, и чтобы познать его, нужно слиться с деревенским бытом, уви­деть деревенскую жизнь изнутри.

На площади или на пригорке возвыша­ется церковь. К самому небу тянутся ее луковки-купола, увенчанные крестами. Иногда церковные купола напоминают шеломы древних витязей, а в некоторых областях России сохранились старинные шатровые храмы: их кровля подобна ост­роконечному шатру.

Как правило, церковь посвящалась ка­кому-нибудь святому, и самым большим местным праздником – престольным – счи­тался день почитания этого святого по церковному календарю.

Вдоль деревенских улиц тянутся дома, рубленные из прочных бревен. Деревни в переписи считались не по домам, а по числу дворов. Крестьянский двор, помимо жилого дома, включал в себя целый ком­плекс строений. На огромной территории расселения русских существовали разно­образные дворы. В северных, централь­ных нечерноземных губерниях Европей­ской России и во многих районах Сибири, там, где суровый климат и снежные зимы, все хозяйственные помещения двора вплотную примыкали к дому (за домом или рядом) и располагались под общей кры­шей. На Среднем Поволжье, в Волго-Ок­ском и Вятско-Камском междуречьях строили дворы в виде буквы П огораживая их забором с воротами. В южнорусских гу­берниях строили дворы-крепости – дом на­ходился в глубине участка, а на улицу выходили лишь глухие стены хозяйственных построек. Крестьянская усадьба огораживалась высокой крепкой оградой с плотными воротами. Здесь приусадебные постройки в основном строили в сто­роне от жилья, на хозяйственном дворе, чтобы в случае пожара огонь не переки­нулся на дом.

На краю усадьбы, на ее дальнем конце, располагалось гумно – место для складывания снопов, их просушки и обмолота. На гумне устраивали открытый или кры­тый ток. Открытый ток - это плотно ут­рамбованная земляная площадка, возвышающаяся в середине и покатая к краям. На севере крытый бревенчатый сруб гумна имел двое сквозных ворот, через которые снопы завозили внутрь. Пол выкладывал­ся из широких тесаных плах.

Неподалеку от гумна располагался овин. Перед обмолотом здесь сушили снопы, чтобы зерно легче отделял ось от колоса. К большому срубу пристраивалась клеть поменьше. В большом помещении наверху устраивали из жердей колосники, на которых сушили снопы. В пристройке соору­жали печь, из которой дым и нагретый воздух через щели между бревнами попа­дали в сушильное отделение и, поднима­ясь вверх, подсушивали снопы, разложен­ные на колосниках. Когда топилась печь в овине, приходилось постоянно караулить, чтобы от слишком сильного огня не случился пожар. Но все равно из-за неосто­рожного обращения с огнем овины нередко горели.

На дворе, но чаще напротив домов, на гумне, за околицей, стояли амбары. Здесь были устроены сусеки (закрома, засеки)­ лари из прочных досок с крышками. В них ссыпали обмолоченное зерно, муку. В ам­барах на горизонтальных жердях развешивали заготовленную пряжу, одежду, шкуры животных. Многое из крестьянско­го добра складывалось в амбарах в бочки, кадушки, сундуки.

В границах двора размещались конюш­ня, сеновал – сарай, куда складывалось высушенное сено, хлев для домашнего скота и другие постройки.



Крестьянский дом. Олонецкая губерния.

Фото начала XX в.

Внешний вид усадьбы (летняя и зимняя избы).

Южно-русский тип застройки. Орловская губерния.

Фото начала XX в.
На берегу реки или озера ставились бани, у каждой семьи – своя, но иногда строили одну на несколько семей. Баня в жизни русского человека играла важную роль: в ней мылись, веником и жаром лечили болезни, даже рожали порою тоже в бане. Лучше всего о значении бани гово­рят пословицы: «Баня – мать вторая», «Баня парит, баня правит», «Баня все гре­хи смоет».

Строилась баня просто, без затей, но в то же время все в ней было продумано. Вытянутый сруб разделен на две части: маленький предбанник и более просторное отделение, где парились и мылись. В углу у порога устроен очаг или калильная печь, каменка. Это искусно сложенная груда камней с отверстием для топки. Печи с трубами в банях появились довольно поздно, поэтому топили по-черному. Дым из очага поднимался вверх и выходил через воло­ковое окно.

Когда камни раскалялись, а сама баня достаточно прогревалась, ее проветривали, окно закрывали вытяжной доской и на некоторое время оставляли баню «выстаиваться», чтобы удалить угар­ный газ.

Воду грели древним способом: в дере­вянные бочки заливали холодную воду, а потом бросали в нее раскаленные камни. Вода нагревалась так, что кипела ключом.

Вдоль стен стояли лавки, а у дальней от двери стены устраивал ась высокая лежан­ка со ступеньками – полок, на котором па­рились.


Печь каменка в бане, топившейся по-черному.

Тверская губерния. Рис.А.Л. Колобаева

Баня, с. Никольское, Ленинградской обл.

Фото начала XX в.

Черная баня. Тверская губерния. Рис.

А.Л Колобаева. Начало XX в.

Кузница, сложенная из плитняка, и станок для ковки лошадей.

Тульская губерния. Фото начала XX в.

...Деревенская улица выходила на ок­раину деревни, к околице (от слова «около»). Так обычно называли местность во­круг деревни, до полей, и изгородь, защищавшую посевы от вытаптывания ско­том. Околица – это уже вроде бы граница деревни, но еще не совсем. За околицей, в стороне от жилых домов, «для береже­ния от огня», устраивалась кузница, где деревенские мастера изготавливали различ­ный хозяйственный инвентарь, подковы­вали лошадей.

Если поблизости протекала речка, ее перегораживали плотиной, а на берегу ставили водяную мельницу. Вода из запруды подавалась в деревянный лоток, а с него­ на лопасти мельничного колеса. Оно наса­живалось на толстое бревно, которое служило осью и приводило в движение все механизмы. Все изготавливалось из дерева, кроме каменных жерновов и железного шкворня, проходившего через жернов. Несмотря на простоту, мельничный механизм был надежным и работал годами, перема­лывая зерно с окрестных полей. «Деревянная механика» использовалась и при устройстве водяных крупорушек. На дере­вянном валу в выдолбленных гнездах закреплялись прочные деревянные колыш­ки-зубья, которые действовали как кулач­ковый механизм, поочередно поднимая и сбрасывая тяжелые песты. В таких крупорушках зерно очищалось от шелухи и дробилось.

Место возле мельницы с запрудой счи­талось опасным, здесь, по поверьям, обитала нечистая сила: «B тихом омуте черти водятся», «Co всякой новой мельницы водяной подать возьмет» (то есть утопит че­ловека).

На открытых местах, там, где дули по­стоянные ветры, устраивали ветряные мельницы.

Ветряная мельница состояла из двух основных частей – неподвижного основа­ния и подвижной верхней части с крылья­ми, которую можно поворачивать в наибо­лее выгодное положение по отношению к ветру.

По всей Европейской части России и в Сибири были распространены ветряки-столбовки, в среднерусской полосе и на юге России – шатровые мельницы. Мельницы-столбовки строились вокруг прочно вкопанного в землю толстого деревянного столба, у основания которого складыва­лась пирамидка (городок или баба), сруб­ленная из бревен. На верху пирамидки, вокруг столба устраивалась подвижная часть – амбарчик. Шатровые мельницы со­стояли из широкого основания, восьми­гранного сруба, обшитого досками, и ко­нической крыши.

Ветряная мельница. Тульская губерния.

Фото начала XX в.

Неподалеку от деревни в тенистой роще или сухом сосновом бору находилось последнее пристанище жителей деревни ­кладбище. Иногда при кладбище была небольшая часовня или церковь, где отпевали покойников и отправляли другие церков­ные службы.

Холмик, поросший травой, простой деревянный крест, иногда скром­ная оградка вокруг могилы – так отмечено место упокоения крестьянина. Несколько раз в году сюда приходят родственники, чтобы поправить могилу да помянуть усоп­шего добрым словом...


Кладбище. Олонецкая губерния. Фото начала XX в.



Как двор строити, или лавка, или деревня, или амбар
Всякому человеку домовитому, доброму, у кого, Бог послал, свое подворейце, или деревеньку, или лавочку в торгу, или амбар, или домы каменные, или варницы, или мельницы везде на дворе всегды у собя смотрити или ключник, или кому приказано: или тын попор­тился, или городьба в поле или в огороде, или ворота, или замки попортилися, или которой хоромины кровля гнила или обветшала, или желобы засорилися, - все то смывати и мести, и желобы вычищати, и перекрывати, и пере­креливати, кое поветшало, или в избе, или в ко­торых хоромех стол, лавка, или скамья, или печь попортилося: или порядня домовитая ка­кая ни буди дворовая, или какая или поварен­ная, или конюшенная, или погребная, или вся­кое платно и сапог, - все бы было ветшаное поплачено, а порченое покреплено, а все бы было и твердо, и крепко, и не сгнило, и не нака­пало, и не нагрязнено, и не намочено... и тому подворью, и всякому обиходу домовному ста­рости обветшания нет, всегда живет вновь...

А на дворе и перед вороты всегда после сне­гу сгребено, и свожено, и сметено, а после дожжа грязь пригребена, и ненадобное пристрое­но, и не насорено, и не заволочено, а в сушуприметено, - ино всегда в подворье чисто, и сухо, и не нагрязнено. А метлы, и лопаты, и всякий запас, и всякая порядня по двору бы не валялась, все бы было прибрано и припря­тано, а на дворе и в огороде колодезь бы был, а нетколодезя, - ино бы вода всегда была, а лете и по хоромам вода бы стояла, пожарные ради притчи. А коли избы или мыльню топить, а во­да бы напередь принесена, пожарные ради притчи.

(«Домострой»)




Баня все правит
Баня принесет здоровье, если соблюдать все ее заповеди. Надо знать, как строить баню, где ее лучше поставить, какое дерево использовать для строительства и, конечно же, как париться. В том, как топить баню, тоже есть свои премуд­рости. Подобрать поленья (лучше березовые) надо так, чтобы сгорели они одновременно. Жар должен быть сухим, а потому баню строят из легкого и пористого дерева, впитывающего влагу,- липы или осины. Водой, в которой за­паривают веник, обычно моют голову, чтобы волосы были здоровыми. Березовый настой придает свежесть телу и бодрость духу. В банях натирались и различными снадобьями от простудных заболеваний (редькой, молодой кра­пивой, бодягой). Веники предпочитали березовые, лучше из березы бородавчатой, но парились и дубовыми, и пихтовыми. Заготавливали их в период с Иванова дня до Петрова (7-12 июля).

А вот как надо париться. Сначала веником гонят пар к телу и только потом легко касаются кожи листиками, затем веточками и уже всем веником хлещут по спине, причем только вдоль, а поперек спины нельзя.

Пар костей не ломит
Традиция «банной культуры» на Руси ухо­дит корнями в глубокую древность. Старые названия – истопка, влазня, мыльница, мыльня ­и сейчас бытуют на юге и западе европейской части России. О существовании специальных построек, где люди мылись и парились, рассказывают древнерусские летописи. Общеславян­ское слово «баня» - сравнительно новое; про­исходит оно от латинского balneum.

Немецкий путешественник XVII века Адам Олеарий, вернувшись из Московии, писал, что у русских во всех городах и селениях много общественных и частных бань. В царских па­латах мыльни устраивали даже на втором яру­се терема, для чего под полом бани настилали свинцовые листы, а воду отводили по свинцо­вым трубам. Такие бани были превращены в настоящие хоромы – с комнатой для отдыха, с перинами из лебяжьего пуха...

Следует отметить, что бани встречаются не во всех районах России. Особенно много их строилось на Европейском Севере, в средней полосе, в Сибири, у народов Поволжья. Сель­ские бани топились по-черному или по-белому. Там, где бань не было, мылись в корыте, а парились в больших русских печах. Кое-где эта традиция жива и по сей день. Из протоп­ленной печи выгребают угли, выметают золу и настилают солому. Забираются в печь через ее устье, женщины нередко берут с собой и де­тей. Там уже стоят ведра с горячей и холодной водой. Забравшись в печь, ложатся на солому головой к устью, заслонку задвигают и парятся горячим березовым веником. Затем обливают­ся на дворе, даже зимою, холодной водой.