История Найтреев

Черная Вдова

-Тень Сердца-

1.

– Узнай, что представляет собой эта мисс Гарланд.

Однажды, в одной из многочисленных комнат особняка Найтреев, Эхо получила фотографию и приказ. Далия Гарланд. Эхо впервые увидела эту девушку и услышала ее имя.

Особняк Гарландов стоял за пределами Риверры. Слишком маленький для уважающего себя дворянского рода. Стоящий посреди леса, утопающий в изумрудной листве, - казалось, он скрыт от всего остального мира.

Эхо забралась на один из вязов, что окружали особняк, и из своего укрытия стала наблюдать за одним из окон на втором этаже. Ее лицо, столь похожее на кукольное, не выражало никаких эмоций. Могло показаться, что Эхо не дышит - только глаза выдавали в ней живого человека. Она неотрывно следила за окном.

Сквозь дымку белоснежных кружевных занавесок можно было увидеть девушку, сидящую в кресле и углубленную в чтение. Далия Гарланд. У нее были волосы цвета воронова крыла и слегка печальное лицо.

«Какая толстая книга. Как она называется?» - подумалось Эхо; лицо ее было бесстрастно. Честно говоря, ей это было не особо интересно.

Эхо начала вести наблюдение около часа назад. Далия сидела у окна и читала. Все это время Эхо ни разу не шевельнулась, а Далия только лишь переворачивала страницы книги, ни в малейшей степени не устав от этого занятия. «Наверное, она собирается читать весь день»- подумала Эхо.

От господина Винсента Эхо знала, что Далии Гарланд девятнадцать лет и что она единственный ребенок в семье. Гарланды не обладали особым влиянием среди знати, но их семья имела богатую историю, поэтому с их мнением все же считались. Нынешним главой семейства был Дансен Гарланд. Мать Далии поздно родила дочку и вскоре после этого умерла.

«Должно быть, у них мало слуг», - подумала Эхо, заметив, что за все время наблюдения в комнату к Далии никто не зашел.

– Какая красивая женщина, - отстраненно пробормотала она.

Эхо сложно было удивить внешней привлекательностью, но даже она не смогла удержаться, смотря на девушку за окном. Поражали даже не точеные черты ее лица… Возможно, было что-то в том чувстве, которое возникало, когда она смотрела на Далию. Она была столь хрупкой, что, казалось, коснись ее, - и она исчезнет. Что-то эфемерное было в красоте Далии Гарланд.

Или, возможно, дело было в чувстве опасности, которое окутывало каждого, кто ее видел, подобно аромату цветка.

Эхо вспомнила, о чем она спросила Винсента, перед тем как покинуть особняк Найтреев:

– Почему вы хотите, чтобы я вела за ней наблюдение?

Эхо никогда не оспаривала приказы Винсента и повиновалась без каких-либо возражений. Но когда она увидела девушку на фото, у нее неожиданно вырвался вопрос. Далия смотрела прямо перед собой ничего не выражающим взглядом. Оттененный меланхолией взгляд заставлял сердце биться быстрее.

Хоть Эхо и задала вопрос - ответа она не ждала. Винсент всегда действовал скрытно, и Эхо для него была не более чем пешкой. Это она прекрасно знала. Она была просто куклой, которая всегда исполняет приказы господина. Но…

– Эта женщина - ядовитое насекомое, – ответил Винсент.

– Ядовитое насекомое?

– Да… Ядовитое насекомое, которое хочет отравить кого-то очень важного. Поэтому…

Эхо промолчала.

– Это насекомое необходимо раздавить, – засмеялся Винсент.

Потеряв всякий интерес к беседе с Эхо, он зевнул и прилег на диван. Эхо молча смотрела на него, но, в конце концов, развернулась и вышла из комнаты. Она прочитала адрес, написанный на обороте фотографии, и отправилась на окраину Риверры, к особняку Гарландов.

«Но…, - подумала Эхо, неподвижная, словно статуя. - Даже если я и наблюдаю…»

Если Эхо можно было сравнить со статуей, то Далия была воплощением картины «Девушка, читающая книгу у окна». Хоть Эхо было несложно провести так весь день, ей не хотелось возвращаться обратно к господину Винсенту с пустыми руками.

«Возможно, стоит проникнуть в сам особняк», - подумала Эхо.

В это мгновение Далия захлопнула книгу и посмотрела в окно. Она бросила взгляд в определенном направлении, как будто высматривая что-то. Затем ее аккуратные губки шевельнулись, и девушка поспешно вскочила со своего кресла.

– Уже пора?.. – прочитала Эхо по ее губам.

Похоже, что Далия только сейчас заметила, сколько времени провела за книгой. Эхо задумалась: не запланирована ли у нее встреча?

Далия положила книгу на столик рядом с креслом и направилась к двери, но остановилась на полпути. Вернувшись к окну, она стала задергивать занавески. Уже почти полностью закрыв окна, Далия посмотрела через оставленную щелку в сторону рощи. В сторону Эхо.

«Не может быть, чтобы она заметила, - подумала Эхо. - Просто совпадение».

Но перед тем как Далия окончательно задернула занавески, она еще раз посмотрела в сторону Эхо. На губах девушки заиграла тень улыбки.

2.

Десять лет.

Простые слова… И почти бесконечная прямая времени.

Если посчитать, сколько это дней… И часов…

«Нет, слишком сложно считать все это в уме», - лениво подумал Оз.

Удобно развалившись на диване в обнимку с подушкой, Оз разглядывал Гилберта Найтрея, который тут же, рядом, разговаривал с Реймом Лунеттом.

В его золотистых глазах и вьющихся угольно-черных волосах Оз все еще мог узнать того Гила, которого он помнил. Он повзрослел. Стал выше. Десять лет… Пока Оз был в Бездне, друг оставил его далеко позади.

Он курит…

Пустые десять лет.

Он умело обращается с пистолетом…

Пустые десять лет.

Изменилась его манера говорить…

Пустые десять лет.

Гилберт повернулся к Озу, заметив, что тот смотрит в его сторону. Оз сделал вид, что не заметил вопроса на лице Гила, и продолжил молча смотреть… Смотреть. Нет, он скорее пристально вглядывался в изменившееся лицо своего слуги.

– Что?.. У меня что-то на лице, Оз? – обеспокоился Гилберт.

– Ага, именно так, – легкомысленно кивнул Оз.

– Может, соус от пасты остался…

– Глаза, нос и рот.

– Эй.

– А?

– Было б странно, если бы их не было.

– Ты спросил - я и ответил.

– Я не спрашивал об этом.

– Еще и брови есть.

– Вообще-то… - Гилберт вздохнул.

– Гил, ты закончил?

– Да, мы закончили, господин Оз, – с легкой улыбкой ответил вместо Гила Рейм, наблюдавший за этим бессмысленным разговором.

Оз не слушал, о чем говорили Рейм и Гилберт; в эту комнату он забрел только потому, что делать ему было нечего, и поэтому он что-то невнятно пробормотал в ответ Рейму.

– Ну так что, Гил? Если ты свободен, то мы могли бы...

– Нет, извини, мне надо еще найти Брейка.

– Брейка? – удивленно переспросил Оз.

Гилберт опасался иметь какие-либо дела с Брейком. И он совершенно точно не стал бы искать его, если бы не было на то какой-то особой, выходящей из ряда вон причины. «Может быть, это Брейк сам вызвал Гила», - подумал Оз. Но все же он решил спросить:

– Нет, не то чтобы… – уклончиво ответил Гил.

Оз склонил голову к плечу.

– Может быть, мне стоит сходить с тобой…

– Не… Нет. Не надо, – замотал головой Гилберт.

Оз только моргнул, наблюдая за необыкновенно решительным отказом. Он почти физически ощутил прекрасный запах чего-то интересного.

Гилберт тщетно пытался скрыть волнение и путано объяснил, что в этом деле нет ничего интересного, и Озу будет ужасно скучно, если он пойдет.

– Хм… Ну что ж… Хорошо.

Он облегченно вздохнул, услышав, что Оз хочет вернуться к себе в комнату. Однако Рейм заметил зловещую улыбку, промелькнувшую на лице Оза… И вот он опять лучится самыми дружескими чувствами к Гилберту.

Он помахал рукой Гилу на прощание, когда они вышли из кабинета.

– Еще увидимся, Гил!

– Ага, – махнул в ответ Гилберт.

Оз продолжал махать даже после того, как фигура Гила исчезла вдали.

– Да… Скоро увидимся, Гил. Очень скоро… – широко улыбаясь, сказал он.

3.

Гилберт Найтрей. Двадцать четыре года, приемный сын семьи Найтрей. Красивый молодой человек с аристократически тонкими чертами лица. Благодаря своей внешности и холодной задумчивости, которой он окружал себя на балах и светских раутах, он разбил не одно девичье сердце. Поток приглашений на танец был бесконечен, но Гилберт ни разу не ответил согласием. Это отстраненное равнодушие обеспечило ему репутацию известного рода среди дам высшего общества. Что шло несколько вразрез с его личными желаниями.

– Ну, что я могу сказать… Поздравляю!

Брейк захлопал в ладоши, и Гил раздраженно посмотрел на него.

– Не с чем поздравлять.

Эта милая беседа протекала в одном из бесчисленных кабинетов в штабе Пандоры. Брейку надоело хлопать, и он стал искать в карманах печенье.

– Значит, это уже тридцатое? Довольно много времени прошло между двадцать девятым и этим, последним, - сказал он, склонив голову набок.

– Не знаю, не считал.

– Сколько предложений в надежде заполучить твою руку и сердце~ Ах! Эта слава… Вот она - жизнь аристократов!

– … одни только проблемы.

Четыре Великих Дома обладали почти безграничным влиянием. А потому великое множество более мелких аристократов и богатых купцов желали стать ближе к ним, а самый верный путь к этому – заключение брака. Подобные союзы не были редкостью.

Когда-то Гилберт был слугой в доме Безариус, но десять лет назад его усыновила семья Найтрей. За эти годы он получил гору предложений. И это при том, что несметное количество было отвергнуто Найтреями ввиду их крайней придирчивости к знатности рода и прочим подобным моментам.

Но, если верить подсчетам Брейка, двадцать девять из них сумели достичь Гилберта через все препятствия, поставленные семьей Найтрей. И последнее доставленное предложение стало тридцатым…

– Я думал, что мне больше не придется беспокоиться из-за этого, раз за последние пару лет не пришло ни одного… – пробормотал Гилберт. Вид у него был такой, как будто у него с языка уже готова была сорваться жалоба на непостоянность этого мира. И, похоже, даже не одна.

– Кажется, все началось, когда тебе было шестнадцать? – мечтательно сказал Брейк, и взгляд его затуманился прекрасными воспоминаниями.

Гилберт скривился, припомнив свое изобилующее моральными травмами юношество.

Когда Гилберту исполнилось шестнадцать лет, он был представлен высшему обществу в качестве сына семьи Найтрей. Появление на балах юноши с волосами цвета воронова крыла и оттенком меланхолии в глазах не могло не привлечь внимания юных дам. С тех пор Гилберт был погребен под горой предложений на брачный союз. В первый же год ему пришло более десяти. К этому разум юного Найтрея не был готов, и мир похитителя сердец охватил хаос.

И тем, на кого он положился… темна кого он, к своему несчастью, положился, был Брейк. Безжалостный интриган, из-за которого Гилберт и попал к Найтреям.

– Стоит только закрыть глаза, и я вижу это… Юный Гилберт, молящий о помощи.

– Вот зачем сейчас об этом вспоминать?

–О… Эти слезы в глазах и пламенеющие щеки…И что ты говорил? Ах да! «Я не могу принять их предложения, но и не знаю, как отказать, чтобы не ранить их чувств!»… О да…Ты ведь был таким серьезным и добрым мальчиком, верно?

– Прекрати! – воскликнул Гил.

По его взгляду было видно, как сильно он желает сомкнуть свои пальцы на шее Брейка. А виновник выглядел абсолютно невинно.

– Ты играешь с чужими проблемами, как с игрушками.

– О нет. Нет, нет, нет. Как ты мог подумать такое, – притворно расстроился Брейк. – Разве план не удался? Все, что я делал, я делал ради Гилберта!

– Когда это было… – пробурчал Гил.

Он только хотел узнать, как сделать так, чтобы его возможные невесты сами отозвали свои предложения, и ему не пришлось отказывать им самому. Тогда Гил еще не мог окончательно принять то, что Оз был брошен в Бездну. Он просто не мог думать о собственной выгоде. Потому Гил попросил у Брейка совета, и тот немедля разработал план, который Гилберт выполнил с характерной для него старательностью. Сейчас он понимал, каким глупцом был тогда, но в то время выбора у него не было.

Это были не те воспоминания, которыми он дорожил, но вот забыть о том, что произошло, Гилберт никак не мог.

– Ты заставил меня сказать эти… неприличные вещи. Выставил меня каким-то обманщиком… И это в то время, когда…

Он правда не хотел вспоминать, но самый ужасный случай помимо его воли всплыл в памяти. Гилберт не помнил ни того, как выглядела эта девушка, ни ее имени. Но вот ее голос… Этот голос, дрожащий от гнева, он никогда не забудет.

– Господин Гилберт! Что это такое?!

– Что?.. Это письмо вам…

– О нет! Это письмо далеко не мне! Взгляните сами!

– Про… Прошу прощения…

– Это непростительно! Только посмотрите на это! И это! Какое постыдное содержание!

– М-м… Что вам… Кажется постыдным?

– Какой стыд! Я прочитаю это. «Ах… госпожа Ада, ваш тонкий силуэт заставляет мое сердце трепетать».

–Что?!

– А вот еще. «Ах… Я хочу держать Вас в своих объятиях так нежно, словно вы бутон еще нераспустившейся розы». Это!.. Это! Непозволительно!

– Я… Я этого не писал!..

– Извращенец!

Гилберт сделал все так, как сказал ему Брейк, и передал письмо, адресованное Аде, той девушке. Но вот только он не знал, что написал в том письме Брейк, ведомый своими тайными мотивами. В конце концов, все повторилось еще несколько раз. Однажды, в перерыве между претворением в жизнь очередного плана, Гилберт спросил:

– Брейк…

– Как все удачно~ Мы отговорили всех девушек от замужества~

– Да… Да, это так… Но… Мне кажется…

– Что такое, мой мальчик?

– Мне кажется, что мы о чем-то забыли…

– Что-то важное?

– Да. Я думаю…

– Ты слишком много думаешь. Просто будь рад тому, что так ты постепенно становишься взрослым.

– Вот как?

– Да, да. А теперь следующий план…

«Это было ужасно. Удивительно, что после той истории обо мне не поползли сплетни в высшем обществе», - думал Гилберт.

– Ох… И почему я до сих пор прошу тебя о помощи?.. – мрачно промямлил Гилберт.

Он не заметил жесткого выражения, промелькнувшего на лице Брейка, когда тот тихо сказал:

– Не я один работал в тени… Еще твой брат.

Брейк мгновенно собрался и продолжил с прежней, вызывающей доверие, улыбкой:

– Ну-ну, все же закончилось так, как ты и хотел. А ведь этого мы и добивались, верно?

– Я… Да, наверное, ты прав…

Надо признать, что именно благодаря Брейку Гилберт, который совершенно не умел общаться с женщинами, смог избавиться от своих поклонниц и сохранить драгоценный статус холостяка. И хотя он до сих пор привлекал внимание на балах, поток предложений в последние годы почти угас.

«Черт… Это предложение пришло так некстати. А я совсем не подумал, прежде чем попросить о помощи Брейка…»

Гилберт очень и очень сожалел об этом. Это была его ошибка. Но он гордился тем, что смог скрыть все это от Оза. И даже смирился с тем, что ему пришлось снова положиться на Брейка. Гилберту очень бы не хотелось, чтобы об этой истории узнал еще кто-то. Особенно его чрезмерно дотошный в своей любознательности господин, чье любимое занятие, как известно, – изводить Гила. Так что Гилберт поклялся унести свой секрет в могилу.

«Я не позволю Озу узнать об этом. Только не Озу. Через мой труп!»

– От кого предложение на этот раз?

– …Далия Гарланд. Имя ни о чем не говорит, но она знатного происхождения.

– Кажется так, верно, Оз? Ты слышал о них?

– Хм-м… Как ни странно, не слышал, – задумался Оз, приподняв бровь и сложив руки на груди. В какой-то момент он возник позади Брейка.

– Вот как… Да, я тоже мало знаю об этой семье… – кивнул Гилберт.

– Потому что в нашей стране очень много аристократов, – сказал Оз.

– Да. Может быть, нас и представляли друг другу на балу, но разве всех их запомнишь… А?

– Да? Что такое, Гил? – спросил Оз.

– Оз?!

Гилберт, казалось, вот-вот отойдет в мир иной.

– Привет, – помахал рукой Оз, сияя ангельской улыбкой.

Но его слуга от шока мог лишь беззвучно открывать и закрывать рот.

– Гил, ты не рад, что я здесь? – притворно огорчился Оз.

На Гилберта было жалко смотреть.

– А-а-а! Оз! Когда ты?!..

– С самого начала. Я прятался за Брейком.

После того как Оз распрощался с Гилом в коридоре, он опрометью кинулся обходными путями к Брейку, чтобы успеть раньше своего слуги. Гил подумал, что сейчас еще Оз пощадил его, но при мысли о том, что ждет его впереди, он погрузился в самые глубокие пучины отчаяния.

Не скрывая довольной улыбки, Оз повернулся к Брейку.

– Так Гил популярен в высшем свете уже о-очень давно?

– Ха-ха-ха! Видишь ли, наш Гилберт носит фамилию одного из влиятельнейших домов. К тому же, весьма недурен собой. Его холодный взгляд, в глубине которого притаилась печаль, разбил множество сердец. И этот же Гилберт прибегал ко мне в слезах, когда прекрасные дамы пытались заарканить его~

– Ха-ха! Как интересно! - Оз произнес эти самые жуткие слова на свете с блистательнейшей из своих улыбок.

Гилберт выглядел так, словно мог в эту самую минуту провалиться сквозь землю.

– Гил, скажи, какая она? Красивая?

Гил не мог смотреть на сгорающего от нетерпения Оза и, отвернувшись, пробормотал, что не знает.

– Но фотография у тебя должна быть!

– Н-нету… – затряс головой Гил.

– Вот она. Прошу! – Брейк словно из воздуха вытащил фотографию, которую затем торжественно передал Озу.

– Ух ты! Какая красавица! – воскликнул Оз.

Гилберт задохнулся от изумления, схватился за карман рубашки, в котором он прятал фотографию.

– Брейк! Когда ты успел?!..

Брейк торжествующе усмехнулся.

Гил протянул руку, чтобы отнять фотографию, но Оз отскочил за пределы досягаемости, продолжая рассматривать фото девушки.

– … и волосы темные… Хорошо бы смотрелись вместе… - пробормотал он, а затем спросил обычным своим голосом, - Гил, а ты встретишься с ней?

– Не дури, конечно же, нет.

– Зря…

Гилберт не знал, говорит Оз серьезно или нет.

-Верни, будь добр, - сказал он, наконец.

Фраза «Господин не знает, что на сердце у слуги» была исключительно к месту сейчас. Так или иначе, Гил просто хотел как-то выпутаться из этой ситуации.

– Положись на меня! - широко улыбаясь, заявил юный мучитель, хлопнув себя по груди.

Гилберт не мог выговорить ни слова. А Оз, назидательно подняв палец, заговорил:

– Когда слуга потерян, кто, как не его господин, поможет отыскать путь?!

– Ты настоящий пример для подражания для всех господ этого мира, Оз. Я тоже помогу! – хлопнул в ладоши Брейк.

Они отошли в сторону и стали о чем-то шептаться. А Гилберт так и остался стоять, онемевший от шока. События развивались худшим для него образом.

Оз выглядел очень взволнованным, пока разговаривал с Брейком. И это выражение на лице «господина всех господ» не слило Гилберту ничего хорошего.

«Будет только хуже».

– На этот раз я сам со всем разберусь! – вскипел Гилберт. – Я уже больше не мальчик!

От этих слов на лицах Оза и Брейка расцвели теплые улыбки. И улыбки эти были плодом мысли: «Становится все интереснее~».

4.
Магазин «Ночная Бабочка» притаился в одном из переулков, отходящих от главной улицы Риверры; сюда и направлялась Далия. У роскошных платьев, выставленных на витрине, были глубокие вырезы на груди и на спине. Казалось, эти одеяния были созданы с одной целью – приковывать взоры мужчин к своей обладательнице.

Эхо забралась на крышу антикварной лавки, расположенной как раз напротив «Ночной Бабочки». Это было идеальное место для наблюдения за мисс Гарланд.

– Как безвкусно, – пробормотала Эхо, разглядывая платья.

И хоть лицо ее по-прежнему ничего не выражало, девушка и правда так думала.

«Как только…»

Эхо была озадачена. Далия с ее аурой спокойствия совершенно не соответствовала платьям на витрине.

Или, может, она была одной из тех женщин, что «раскрывают свою истинную сущность» в ночи?

Для Эхо это было непостижимо. Она не понимала, почему женщины так любят надевать откровенные платья и обращать к себе взгляды мужчин. Но, возможно, дело в том, что «пешке» и не нужно понимать, а обычные женщины просто получают удовольствие от мысли, что они привлекательны для противоположного пола

«Хм-м…»

Эхо сложила руки на груди и представила себя одетой в бесстыдное платье зрелой женщины. Голоса поклонников, хором взывающие к ней; как она, разборчивая в своем выборе, отстраняется. И только одному из них удается пробиться сквозь эту стену неприступности и стать ее парой в эту ночь…

- Эхо…Моя дорогая! Сегодня вы особенно прекрасны…

От неожиданного появления Оза в ее фантазии, дыхание у Эхо перехватило, и она пошатнулась. Девушка сохранила равновесие, чудом не упав с крыши. Эхо забеспокоилась, что люди в магазине заметили ее или услышали шум. Но все было спокойно, и она с облегчением вздохнула.

Вместо страха в ней поднялось раздражение.

«Почему, почему я вспомнила Оза?.. Эхо… Не…»

При мысли об этом Эхо покраснела. Она затрясла головой, надеясь вытряхнуть оттуда Оза, улыбающегося лишь ей одной. Внимание ее вновь переключилось на магазин.

Прошло около часа, но Далия не появилась.

«Она все еще не может выбрать платье? Какая нерешительная…», - подумала Эхо с некоторым удивлением.

Девушка спустилась с крыши, чтобы проверить, где Далия. Эхо прошла мимо витрин, притворяясь обычной прохожей; ей повезло: в магазин как раз зашла некая дама, и Эхо удалось заглянуть внутрь.

Насколько она могла видеть, в магазине не было никого, кроме продавщицы. При мысли о том, что она упустила Далию, Эхо запаниковала. Но затем мисс Гарланд вышла откуда-то из глубин магазина, собираясь уходить, и Эхо поспешно отступила в тень.
Далия слегка раскраснелась - возможно, потому что была довольна своей покупкой. Не обратив внимания на Эхо, она прошла мимо. На мгновение девушка уловила странный запах, исходящий от Далии. Он был очень слабый, но…

«Это же… Но…»

Совершенно чужеродный запах.

Запах крови?

После того как Далия вернулась к себе домой, она не делала ничего необычного. Когда Эхо убедилась, что мисс Гарланд уснула, она вернулась в особняк Найтреев. Войдя в комнату, она увидела Винсента, лежащего на диване и безучастно смотревшего в потолок.

В таком состоянии он мог не думать ни о чем или же, напротив, строить очередной коварный план. И, хотя Эхо была слугой Винсента уже очень долгое время, она никогда не могла угадать его мыслей в тот или иной момент. Какая-то часть ее существа даже боялась узнать то, о чем на самом деле он думает.

– Я вернулась, господин, – сказала Эхо, став спиной к закрытой двери.

Винсент повернулся к ней лицом.

– С возвращением, Эхо. Подойди… - Винсент махнул рукой, подзывая ее к дивану.

Эхо послушалась; подойдя, она заметила на прикроватном столике коробочку.

С любовью завернутую коробочку.

Заметив интерес Эхо, Винсент холодно пояснил:

- Это от той девушки. Наверное, испекла какое-нибудь домашнее печенье…

«Та девушка». Должно быть, он имел в виду дочь герцога Безариуса, с которой у него на днях было свидание. Ада Безариус. Эхо знала, что она сестра Оза. И намерения Винсента в отношении этой девушки вряд ли были хорошими.

– Эхо, не поможешь мне избавиться от этого? – спросил Винсент, которому была совершенно безразлична дальнейшая судьба подарка.

– Она наверняка добавила туда приправу из мяса сушеной акулы или еще что похуже… – продолжил он раздраженно.