На правах рукописи

БЕЛЯЕВА

Олеся Александровна

ФАРМАКОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ УЧАСТИЯ

ГАММА - АМИНОМАСЛЯНОЙ КИСЛОТЫ В ЭФФЕКТАХ

АНТИГИПОКСАНТОВ НА ТРЕВОЖНОСТЬ И КОГНИТИВНЫЕ ФУНКЦИИ ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОМ НЕВРОТИЧЕСКОМ

СОСТОЯНИИ
14. 03. 06 – фармакология, клиническая фармакология
АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата биологических наук

Санкт - Петербург

2010

Диссертационная работа выполнена на кафедре фармакологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования

Санкт-Петербургская государственная химико-фармацевтическая академия
Научный руководитель:

доктор медицинских наук, профессор Крауз Владислав Алексеевич

Официальные оппоненты:
доктор медицинских наук, профессор Звартау Эдвин Эдуардович
доктор биологических наук Хныченко Людмила Константиновна 

Ведущая организация: Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования Санкт-Петербургская государственная медицинская академия им. И.И. Мечникова

Защита диссертации состоится « 1 » июля 2010 года в 15⁰⁰ часов на заседании
Диссертационного совета Д 001.022.03 при Учреждении Российской академии
медицинских наук Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины Северо-западного отделения РАМН, 197376, Санкт-Петербург, Каменоостровский
проспект, 69/71.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской академии

медицинских наук Научно-исследовательский институт экспериментальной медицины Северо-западного отделения РАМН по адресу 197376, Санкт-Петербург, ул. акад.
И.П. Павлова, 12.
Автореферат разослан « » 2010 года

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор биологических наук, профессор Л. В. Пучкова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. В настоящее время антигипоксанты находят широкое применение для лечения и профилактики заболеваний различного генеза, таких как острые нарушения мозгового кровообращения, вегетососудистые дистонии, невротические состояния, депрессии, циркуляторные энцефалопатии, острые интоксикации нейролептиками и ряда других заболеваний [Оковитый С. В. и соавт., 2005; Воронина Т. А. и соавт., 2002;
Зозуля Ю. А. и соавт., 2000, 2005].

К антигипоксантам относят вещества, способствующие улучшению утилизации организмом кислорода и снижению потребности в нем органов и тканей, суммарно повышающие устойчивость к гипоксии [Виноградов В. М. и соавт., 1973, 2001; Смирнов и соавт., 1992; Зарубина И. В., 2004; Лукьянова Л. Д., 2004].

Антигипоксанты ингибируют свободно-радикальные процессы, перекисное окисление липидов, улучшают энергетический обмен клетки, оказывают мембранотропное действие и модулирующее влияние на работу мембраносвязывающих ферментов, ионных каналов и рецепторов, в частности, бензодиазепиновых, гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК), ацетилхолиновых, повышая активность синаптических процессов [Воронина Т. А. и соавт., 2002]. Вместе с тем роль и участие различных нейротрансмиттерных систем, в том числе и ГАМК, в эффектах антигипоксантов изучены недостаточно.

В исследованиях В. А. Крауза и его сотрудников было показано, что действие различных нейротропных лекарственных средств в норме отличается от их эффектов в условиях экспериментального невротического состояния и определяется исходным состоянием ЦНС [Крауз В. А. и соавт., 1984, 1986; Крауз В. А., 1982, 2002].

Согласно современным представлениям одним из основных звеньев патогенеза невротических расстройств является циркуляторная гипоксия [Айрапетянц М. Г., Вейн А. М., 1982; Айрапетянц М. Г., 2005, 2006].

Несмотря на большое разнообразие синтетических лекарственных средств, которые применяются для лечения неврозов, остаётся актуальной разработка эффективных и безопасных препаратов природного происхождения [Blumenthal M., Commission E., 1998, 2000; Mills S., Bone K., 2000; Murray M. T., Pizzorno Y. E., 1998]. Известно, что фитопрепараты способствуют улучшению симптоматики при лечении многих хронических заболеваний, в том числе невротических расстройств [Пастушенков Л. В., Лесиовская Е. Е., 1991;

Лесиовская Е. Е., Пастушенков Л. В., 2003].

В этом отношении большой интерес представляют фитопрепараты из надземной части остолодочника остролистного Oxytropis oxyphylla Pall. – оксофил [Патент РФ №2116797 от 10.08.1998] и донника лекарственного Melilotus officinalis (L.) Desr. – мелилотин [Патент РФ № 2223110 от 14.10.2002], разработанные в Санкт-Петербургской государственной химико-фармацевтической академии.

Нейротропные эффекты фитоантигипоксантов (оксофила и мелилотина) связаны с наличием в растениях биологически активных веществ различных классов, в том числе и нейроактивных аминокислот (аспарагиновой и глутаминовой, цистеина, аланина, фенилаланина, глицина, лейцина, триптофана) [Бахтина С. М., 1996; Пастушенков Л. В., Лесиовская Е. Е., 1991]. В нашей работе наряду с антигипоксантами растительного происхождения (оксофил и мелилотин) были исследованы также антигипоксанты синтетического происхождения (мексидол и когитум) [Воронина Т. А. и соавт., 2002, 2003; Зозуля И.С., 2005].

Доказано, что у животных и людей существуют индивидуальные различия как по устойчивости к стрессу, так и по эффективности стресспротекторов [Вальдман А. В., 1984; Лапин И. П., 1998; Середенин С. Б., 1998, 2001; Арушанян Э. Б., 2000, 2004; Лесиовская Е. Е., 2001]. Вместе с тем, несмотря на многочисленные клинические и экспериментальные данные, механизмы индивидуальной устойчивости изучены недостаточно и требуют дальнейшей разработки [Arushanian E. B., 2005, 2007; Seredenin S. B., 1993, 1994, 2003]. Представляется перспективным исследовать эффекты антигипоксантов у животных с различной индивидуальной устойчивостью в стрессовой ситуации.

Изучение влияния оксофила и мелилотина на тревожность, когнитивные функции, а также на нейротрансмиттерные системы ранее не проводилось.

Цель исследования. Провести фармакологический анализ участия ГАМК в эффектах антигипоксантов растительного (оксофил и мелилотин) и синтетического (мексидол и когитум) происхождения на поведение, уровень тревожности и когнитивные функции крыс с различной индивидуальной устойчивостью в условиях нормы и экспериментального невротического состояния.

Задачи исследования:

1. Изучить влияние оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на поведение, уровень тревожности и когнитивные функции высоко- и низкоустойчивых животных в стрессовой ситуации в условиях нормы и экспериментального невротического состояния.

2. Исследовать влияние веществ, ингибирующих синтез и распад ГАМК, в регуляции поведенческих реакций животных в норме и в условиях экспериментального невротического состояния.

3. Оценить участие ГАМК в эффектах антигипоксантов в условиях экспериментального невротического состояния.

4. Определить влияние исследуемых антигипоксантов на общесоматические показатели (массу тимуса, селезёнки, надпочечников и состояние слизистой желудка) животных с различной индивидуальной устойчивостью в стрессовой ситуации в условиях экспериментального невротического состояния.

5. Провести биохимические исследования влияния антигипоксантов на метаболические изменения в структурах головного мозга и крови высоко- и низкоустойчивых в стрессовой ситуации животных при экспериментальном невротическом состоянии.

Положения, выносимые на защиту:

1. 
   Влияние антигипоксантов оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на тревожность и когнитивные функции в условиях нормально функционирующей центральной нервной системы существенно отличается от их действия при экспериментальном невротическом состоянии и зависит от индивидуальной устойчивости животных в стрессовой ситуации.
   
2. 
   На фоне действия тиосемикарбазида, ингибирующего синтез ГАМК, и аминооксиуксусной кислоты, угнетающей расщепление нейромедиатора, увеличивается уровень тревожности высоко- и низкоустойчивых крыс в норме и при экспериментальном невротическом состоянии. В условиях хронической невротизации сохранение навыка пассивного избегания ухудшается в группе высокоустойчивых животных только на фоне угнетения синтеза ГАМК.
   
3. 
   При ингибировании синтеза и распада ГАМК оксофил, мелилотин, мексидол и когитум обладают перекрывающими эффектами в отношении тревожности и сохранения памятного следа как в норме, так и при невротическом состоянии, что связано, очевидно, с участием ГАМК в эффектах антигипоксантов.
   
4. 
   Эффективность защитного действия исследуемых антигипоксантов на общесоматические показатели (массу тимуса, селезёнки, надпочечников и состояние слизистой желудка) выражена в большей степени в группе низкоустойчивых невротизированных крыс, чем в группе высокоустойчивых. Все исследуемые вещества снижают в обеих группах животных повышенный в условиях экспериментального невроза уровень малонового диальдегида в коре больших полушарий в большей степени, чем в гиппокампе по сравнению с контрольной группой невротизированных особей.
   

Научная новизна исследования. Впервые установлено, что влияние антигипоксантов оксофила и мелилотина на функции ЦНС в условиях нормы отличается от их действия в условиях экспериментального невротического состояния и зависит от индивидуальной устойчивости животных в стрессовой ситуации.

Впервые установлено, что тиосемикарбазид, угнетающий синтез ГАМК, и аминооксиуксусная кислота, ингибирующая её распад, проявляют анксиогенное действие в различной степени в зависимости от типа индивидуальной устойчивости в стрессовой ситуации. При этом тиосемикарбазид оказывает более выраженное действие в группе высокоустойчивых, а аминооксиуксусная кислота – в группе низкоустойчивых невротизированных животных. Влияние исследуемых веществ на сохранение энграмм памяти у интактных животных отличается от такового у невротизированных крыс с различной степенью устойчивости в стрессовой ситуации.

Показано участие гамма-аминомасляной кислоты в анксиолитическом и ноотропном эффектах антигипоксантов у животных высоко- и низкоустойчивых в стрессовой ситуации как в норме, так и при экспериментальном невротическом состоянии.

Впервые установлено, что стресспротективный эффект проявляют оксофил и мелилотин в группе низкоустойчивых невротизированных животных, тогда как в группе высокоустойчивых невротизированных крыс не оказывают такого действия. Наиболее выраженный антигипоксический эффект оксофил и мелилотин проявляют в группе низкоустойчивых невротизированных животных. При этом более выраженное уменьшение содержания малонового диальдегида (МДА) на фоне действия исследуемых препаратов в условиях хронической невротизации отмечено в коре больших полушарий, чем в гиппокампе по сравнению с контрольной группой невротизированных крыс.

Теоретическое и практическое значение работы. Результаты исследования позволяют расширить представления о важной роли центральных нейромедиаторных механизмов при хронической невротизации могут служить основой для разработки новых высокоэффективных препаратов экстракта остролодочника остролистного – оксофила и экстракта донника лекарственного – мелилотина для фитокоррекции невротических расстройств с учётом зависимости эффектов этих веществ от индивидуальной стрессоустойчивости организма ЗАО «Эвалар».

Материалы диссертации используются в лекционном курсе на кафедре фармакологии Санкт-Петербургской государственной химико-фармацевтической академии на занятиях по дисциплине фармакология, клиническая фармакология.

Личный вклад соискателя. Автором самостоятельно проведен аналитический обзор отечественной и зарубежной литературы по изучаемой проблеме. Фармакологические исследования, анализ, интерпретация и изложение полученных данных выполнены автором лично.

Апробация работы. Основные результаты работы были представлены и обсуждались на заседаниях кафедры фармакологии СПХФА (2006-2009); на 62-й научной конференции по фармации и фармакологии «Разработка, исследование и маркетинг новой фармацевтической продукции» (Пятигорск, 2007); III съезде фармакологов России «Фармакология – практическому здравоохранению» (Санкт-Петербург, 2007); на региональной конференции студентов и аспирантов «Молодые учёные – практическому здравоохранению» (Санкт-Петербург, 2007); на 3-й всероссийской научно-методической конференции «Пути и формы совершенствования фармацевтического образования. Создание новых физиологически активных веществ» (Воронеж, 2007); на V Конференции молодых ученых России с международным участием «Фундаментальные науки и прогресс клинической медицины» (Москва, 2008); на научно-практической конференции «Фармация из века в век» (Санкт-Петербург, 2008); на заседании общества фармакологов (Санкт-Петербург, 2008); на XVI Российском Национальном конгрессе "Человек и лекарство" (Москва, 2009); на IX Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные вопросы клиники, диагностики и лечения в многопрофильном лечебном учреждении» (Санкт-Петербург, 2009); на межвузовской научной конференции студентов и молодых учёных «Фармация в XXI веке: эстафета поколений» (Санкт-Петербург, 2009), на 65-й научной конференции по фармации и фармакологии «Разработка, исследование и маркетинг новой фармацевтической продукции» (Пятигорск, 2010).

Апробация диссертации прошла на совместном межкафедральном заседании кафедр фармакологии, физиологии и патологии, биохимии и лаборатории фармакологических исследований СПХФА 10 февраля 2010 года.

Публикации. По теме диссертации опубликовано 12 работ, в том числе 4 статьи, из них 2 статьи в реферируемых журналах, рекомендованных перечнем ВАК.

Объем и структура работы. Диссертация изложена на 133 страницах машинописного текста и состоит из введения, обзора литературных источников, описания материалов и методов исследований, результатов исследований и их обсуждения, выводов, списка использованной литературы и приложений. Работа иллюстрирована 15 таблицами и 9 рисунками, библиографический указатель включает 234 источника, из них 140 отечественных и 94 иностранных.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Для проведения экспериментальных исследований использовали нелинейных белых крыс самцов массой 180–200 г (n=700), полученных из питомника «Рапполово» РАМН (Ленинградская область). Животных содержали в условиях вивария на стандартном рационе со свободным доступом к воде при 12 часовом световом дне. Крыс помещали в экспериментальную комнату за один день до начала опыта, который выполняли в интервале 11.00–16.00 по местному времени при естественном освещении.

Введение испытуемых веществ. В работе применяли фитопрепараты, разработанные ранее в подразделениях СПХФА: оксофил в дозе 80 мг/кг [Патент РФ № 2116797 от 10.08.1998], мелилотин в дозе 60 мг/кг [Патент РФ
№ 2223110 от 14.10.2002] и синтетический аналог аспарагиновой кислоты с ноотропным и психостимулирующим действием когитум (МНН: ацетиламиноянтарная кислота, Marion Merrel Dow, Франция) в дозе 42 мг/кг
[Soulairac A., 1966; Bouvier S., Masqion A., 1969], которые эффективны при экстремальных воздействиях, сопровождающихся развитием в организме кислородной недостаточности. В качестве препарата сравнения использовали анксиолитик дневного типа действия мексидол (МНН: этилметилгидроксипиридина сукцинат, ООО "НПК "Фармасофт", Россия) в дозе 25 мг/кг
[Воронина Т. А., 2002, 2003]. В работе применяли анализаторы (субстанции) – тиосемикарбазид (Sigma) в дозе 3 мг/кг и аминооксиуксусную кислоту (Sigma) в дозе 10 мг/кг [Крауз В.А., Мамчур В.И., Ярош А.К., 1987;
Löscher W., Vetter M., 1984]. Контрольной группе животных внутрибрюшинно вводили воду для инъекций (0,1 мл на 100 г массы тела). Растворы фитопрепаратов и мексидол вводили внутрибрюшинно, когитум – перорально через желудочный зонд.

Моделирование хронической невротизации крыс (“конфликт афферентных возбуждений”). В качестве стрессоров использовали экстероцептивные раздражители – свет электрической лампочки мощностью 300 вт, звук электрического звонка интенсивностью 60 дб и электрический ток пороговой величины [Ведяев Ф. П., 1977]. Цикл предъявления раздражителей длился 8 мин. Время действия каждого раздражителя, применяемого отдельно, а также в сочетании с другими раздражителями, было различным и интервалы между ними были также неодинаковы. Модель создавали в течение 1 месяца, ежедневно помещая животных на 2 часа в условия невротической ситуации.

Методы исследования поведенческих реакций животных. В тесте «открытое поле» и «норковый рефлекс» крысу помещали в центр квадратной арены 100 × 100 см, разделённой на квадраты со стороной 20 см и имеющей отверстия диаметром 2,8 см. При этом в течение 3 мин регистрировали число пересеченных (а) и обследованных (А) квадратов, подъемов на задние лапы - "стоек" (в) и квадратов, в которых были «стойки» (В), заглядываний за край поля (с) и квадратов, в которых были заглядывания за край поля (С), заглядываний в отверстия - "норки" (n) и обследованных отверстий (N), груминг (U), дефекации (D), уринации (U). Затем, не снимая животное с арены, проверяли реакцию на хлопок (Х) и на захват рукой (Н). Путем обработки полученных результатов определяли ориентировочную (ОА) и поисковую активность (ПА), эмоциональную лабильность (ЭЛ), агрессивность (АГ) по формулам:

АГ = Н + Х ЭЛ = D + U

По результатам тестирования формировали 2 группы животных с близкими этологическими показателями в зависимости от их эмоционального состояния в тесте «открытое поле» и «норковый рефлекс», которые условно разделили на высокоустойчивых (ВУ) и низкоустойчивых (НУ)
[Лесиовская Е. Е., 1989; Маркель А. Л., 1981].

В тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» (ПКЛ) оценивали анксиолитическую активность препаратов. Крысу помещали в центр установки, которая состояла из крестообразно расходящихся от центральной площадки под прямым углом 4–х рукавов: два противоположных, отрытых, без стенок и два закрытых, темных. Высота над полом 1 м. Эксперименты проводили при обычном освещении в течение 5 минут. Определяли время, проведённое животными в открытых и закрытых рукавах, число заходов в открытые и закрытые рукава, количество свешиваний и выглядываний с открытого рукава, количество стоек, груминг, время нахождения на центральной площадке, латентный период первого захода в открытый рукав, число уринаций и дефекаций [Воронина Т. А., 2000; Лапин И. П., 2000; Crus A.P.M., Frei F.,

Graeff F. G., 1994; File S. E., 1996].

В тесте «условная реакция пассивного избегания» (УРПИ) оценивали влияние препаратов на обучаемость и сохранение энграмм памяти [Буреш Я. и др., 1991; Руководство.., 2005]. УРПИ вырабатывали на основе однократного электрокожного подкрепления в установке, состоящей из двух камер – большой (освещённой) и малой (тёмной) с электрифицированным полом, сообщающихся между собой круглым отверстием. Для выработки условной реакции животное помещали на 3 минуты в середину освещённой камеры хвостом к отверстию. Исследуя освещённое помещение, крыса находила проход в тёмную камеру и проникала в неё. Через 15 секунд на решетчатый пол камеры подавали переменный ток (50 Гц, 2-3 с), величину которого для каждого животного подбирали индивидуально. Отверстие между камерами оставалось открытым. За перебежавшей в светлую камеру крысой наблюдали в течение последующих 3 минут и, если она не пыталась вернуться в тёмное помещение, УРПИ считалась выработанной в одном сочетании. Животных, повторно зашедших в тёмную камеру в течение 3 минут, исключали из опыта. Крыс с выработанной реакцией избегания помещали в клетку, где они обычно содержались. Через 24 часа после выработки пассивно-оборонительного навыка животное помещали в светлую камеру и проводили проверку сохранения условной реакции. Незахождение крысы в тёмную камеру расценивали как сохранение навыка пассивного избегания, а укорочение времени её нахождения в освещённой камере и проникновение в тёмную камеру – как амнезию навыка [Руководство.., 2005].

На первом этапе исследования изучали влияние оксофила, мелилотина, мексидола и когитума на поведение, уровень тревожности и сохранение энграмм памяти у крыс с различной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и при хронической невротизации. Исследуемые препараты вводили в течение 2 недель (в тесте «открытое поле» и «норковый рефлекс»), 3 недель (в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт») и 4 недель (в тесте «условная реакция пассивного избегания»). Когитум вводили за 1 час, мексидол, мелилотин и оксофил за 30 мин до начала невротизации по профилактической схеме. Растворы готовили за 1 час до введения.

На втором этапе исследования оценивали влияние исследуемых антигипоксантов на функции ЦНС при ингибировании синтеза ГАМК тиосемикарбазидом (ТС) у крыс с различной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и в условиях экспериментального невротического состояния. ТС вводили внутрибрюшинно однократно в дозе 3 мг/кг после последней инъекции препарата за 40 минут до начала эксперимента.

На третьем этапе исследования изучали влияние исследуемых средств на функции ЦНС при угнетении расщепления ГАМК аминооксиуксусной кислотой (АОУК) у крыс с различной устойчивостью в стрессовой ситуации в норме и в условиях хронической невротизации. АОУК вводили внутрибрюшинно однократно в дозе 10 мг/кг после последней инъекции препарата за 4-5 часов до начала каждого эксперимента.

На четвёртом этапе исследования определяли содержание молочной и пировиноградной кислот в сыворотке крови и малонового диальдегида в гиппокампе и коре больших полушарий.

Определение содержания молочной и пировиноградной кислот в сыворотке крови осуществляли через 28 дней хронической невротизации. Количественное определение молочной кислоты проводили ферментативным методом с помощью набора реактивов «Абрис». Количественное определение пировиноградной кислоты проводили ферментативным методом Н. Д. Ещенко (1982 г). Определение содержания малонового диальдегида в структурах головного мозга (гиппокампе и коре больших полушарий) проводили после 4 недель невротизации, животных декапитировали и охлаждённым инструментом извлекали гиппокамп и кору больших полушарий головного мозга. Мозг замораживали до окончания каждой серии экспериментов, после чего ткань гомогенизировали и определяли в ней содержание малонового диальдегида по реакции с тиобарбитуровой кислотой [Uchijama M., Michara M., 1978].

Определение язвообразования желудка, изменений массы надпочечников, тимуса и селезёнки. Исследование проведено на 200 крысах самцах (10 групп по
20 животных в каждой) массой 170–230 г, содержащихся в условиях вивария. Желудок вскрывали продольным разрезом вдоль малой кривизны и исследовали слизистую оболочку с помощью увеличительного стекла (*4; *8). Обращали внимание на рельеф слизистой оболочки, складчатость, наличие язв, эрозий, кровоизлияний. Информативными показателями являлись частота язвообразования – количество животных в группе, имеющих язвы, а также множественность язвообразования – среднее количество язв, которое приходится на одно животное. Органы освобождали от лишней соединительной и жировой ткани, взвешивали на торсионных весах типа ВТ-500. Оценивали коэффициенты массы надпочечников, тимуса и селезенки, а также частоту развития язв желудка. Числовые данные приведены в мг массы органа на 100 г массы тела крысы.

Статистическая обработка результатов исследования. Экспериментальные данные обрабатывали одно-, двух- и многофакторным дисперсионным анализом с помощью программы BIOSTAT 4.03 [Гланц, 1999]. Достоверность различий также выявляли с помощью теста Стьюдента или непараметрических критериев Манна – Уитни – Уилкоксона. Различия считали значимыми при p < 0,05.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Результаты, полученные в тестах «открытое поле» и «норковый рефлекс», показали, что высокоустойчивые (ВУ) в стрессовой ситуации животные проявляли преимущественно уравновешенный тип поведения. Показатели ориентировочной и поисковой активности в этой группе существенно не отличались от таковых в группе низкоустойчивых (НУ) крыс. Однако эмоциональная лабильность и агрессивность НУ животных были повышены соответственно в 3,5 и 1,2 раза по сравнению с группой ВУ крыс, что свидетельствует о повышенном исходном уровне тревожности этой группы животных.

В условиях хронической невротизации показатели ориентировочной, поисковой активности и агрессивности между двумя группами животных не отличались. Между тем, эмоциональная лабильность в группе НУ невротизированных животных была повышена в 3 раза по сравнению с группой ВУ невротизированных крыс.

На фоне хронической невротизации уменьшались показатели ориентировочной активности и агрессивности как в группе ВУ, так и в группе НУ крыс по сравнению с интактными животными, тогда как эмоциональная лабильность увеличивалась на 75% (в 1,8 раза) в группе ВУ и на 54%

(в 1,5 раза) в группе НУ невротизированных животных по сравнению с интактными.

Таким образом, в условиях экспериментального невроза снижаются показатели горизонтальной (ориентировочной) активности, вертикальной (поисковой) активности и агрессивности, тогда как показатель эмоциональности (количество дефекаций и уринаций) достоверно увеличивается, что характеризует наличие повышенной эмоциональной возбудимости у животных.

Результаты, полученные в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» показали, что у интактных крыс в группе НУ в стрессовой ситуации время пребывания в открытых рукавах и число заходов в открытые рукава были значительно выше – в 3,3 и 1,8 раза соответственно по сравнению с группой ВУ животных, что свидетельствует о низком исходном уровне тревожности этой группы особей (рис. 1).

Рисунок 1 – Влияние когитума, оксофила, мексидола и мелилотина на время нахождения животных в открытых рукавах в тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» в норме и при экспериментальном невротическом состоянии

Примечание – * – достоверность различий по сравнению с контролем 1 (p < 0,05).

1 – контроль 1; 2 – когитум; 3 – оксофил; 4 – мексидол; 5 – мелилотин; 6 – контроль 2; 7 – когитум на фоне невротизации; 8 – оксофил на фоне невротизации; 9 – мексидол на фоне невротизации; 10 – мелилотин на фоне невротизации
Однако на фоне хронической невротизации НУ в стрессовой ситуации животные проявляли высокую степень тревоги, что выражалось в уменьшении времени их нахождения в открытых рукавах лабиринта (в 2,7 раза) и количестве заходов в открытые рукава (в 1,5 раза). При этом число выглядываний и свешиваний в открытые рукава увеличивалось в 1,9 и 1,6 раза соответственно. Крысы выполняли неполные выходы из рукавов с демонстрацией так называемой «оценки риска» в виде вытянутой позы со свешиванием с лабиринта (рис. 1).

У высокоустойчивых интактных крыс, напротив, отмечался более высокий исходный уровень тревожности, тогда как в условиях экспериментального невроза показатели тревожности этой группы снижались: увеличивалось время нахождения их в открытых рукавах (в 3 раза) и на центральной площадке (в 5 раз) с одновременным увеличением числа заходов в открытые рукава (в 1,6 раза) по сравнению с интактными животными (рис. 1).

В тесте «условная реакция пассивного избегания» установлено, что в контрольной группе животных 1 (интактные) при воспроизведении УРПИ через 24 часа после обучения все особи (в группе ВУ) и 80% (в группе НУ) помнили об ударе током и не заходили в тёмную «опасную» камеру в течение всего времени наблюдения. Остальные крысы в группе НУ заходили в темный отсек с большим латентным периодом. Невротизированные крысы – 90% (в группе ВУ) и 80% (в группе НУ) также сохраняли навык пассивного избегания и не заходили в опасный отсек.

Таким образом, полученные экспериментальные данные показали, что в группе низкоустойчивых животных исходный уровень тревожности ниже, чем в группе высокоустойчивых крыс, тогда как в условиях экспериментального невротического состояния НУ животные проявляли высокую степень тревоги по сравнению с группой ВУ невротизированных крыс.

Комплексный анализ поведенческих эффектов антигипоксантов в условиях нормы показал, что на фоне действия оксофила и когитума в группе НУ животных увеличивался уровень тревожности, в то время как мексидол и мелилотин оказывали противотревожное действие. В группе ВУ животных в данных условиях эксперимента когитум проявлял анксиогенное действие, т.е. увеличивал уровень тревожности, мексидол и мелилотин оказывали выраженное анксиолитическое действие, а оксофил не оказывал влияния на уровень тревожности животных (рис. 1).

В условиях хронической невротизации в группе НУ животных оксофил, мексидол и мелилотин при профилактической схеме введения проявляли выраженный анксиолитический эффект, тогда как когитум не оказывал такого действия. В группе ВУ невротизированных крыс мексидол и мелилотин проявляли слабовыраженный противотревожный эффект; когитум, напротив, увеличивал уровень тревожности данной группы животных, а оксофил не влиял на этот показатель (рис. 1).

В тесте условная реакция пассивного избегания установлено, что у ВУ интактных особей все исследуемые препараты способствуют сохранению энграмм памяти, тогда как в группе НУ крыс когитум – не изменяет, а оксофил, мексидол и мелилотин улучшают выработку навыка пассивного избегания. В условиях экспериментального невротического состояния в группе ВУ животных оксофил, мексидол и мелилотин не оказывают влияния на сохранение памятного следа, тогда как когитум ухудшает сохранение энграмм памяти. В группе НУ крыс на фоне хронической невротизации оксофил и когитум не влияют на сохранение навыка пассивного избегания, в то время как мексидол и мелилотин улучшают этот показатель.

В тесте «приподнятый крестообразный лабиринт» установлено, что в обеих группах животных на фоне действия тиосемикарбазида, который является ингибитором глутаматдекарбоксилазы и вследствие этого уменьшает содержание ГАМК в ЦНС, наблюдалось однонаправленное изменение поведенческих реакций животных, которое характеризуется повышенным уровнем тревожности (рис. 2).